Where I and Greyson met

I'm yours.

Поездка в Бельгию на концерт Грейсона Ченса была, пожалуй, самым диким приключением в моей супер-размеренной жизни. Во-первых, любое путешествие куда-либо в гордом одиночестве для меня будет диким, потому что я человек рассеянный, невнимательный и крайне эмоциональный.

С момента покупки билета (а произошло это под конец июля), я ждала концерт каждый день. Каждый. Я думала о нем даже в Стокгольме. И две неделе на море я ежедневно думала о предстоящем. Меня бросало в пот от одной только мысли. Тело судорожно дергалось, как во сне во время скачков роста. Кстати, о снах. Через день мне снились кошмары. То я опаздывала на самолёт, то теряла билет, то он оказывался не действительным, то еще какая-то ересь. Но самым страшным был тот сон, где Грейсон при при близком взгляде оказывался тем еще подонком. Моя мечта подсознательно исчерпывала варианты своего исполнения. Осадки от снов не успевали выветриваться - тут же приходили новые. Я страшно нервничала. Как на экзамене, как при потери девственности. Не знаю, с чем ещё это можно сравнить. 

На самом деле я никогда не задумывалась о том, что эта мечта воплотится в жизнь. Грейсон катался с концертами в основном по Штатам и странам Азии, к коим доступа у меня не было. Помню, как екнуло сердце, когда в датах на тур Portraits я увидела Европу. Я не поверила своим глазам. События развивались очень быстро. 

Учитывая число моих путешествий за последний год (благодаря моему благоверному) и количество собственных денег за душой, я решила, что «звонок мужу» отменяется и набрала маму - спросить, не даст ли она мне аванс за витраж, который мне предстояло делать ещё месяца три. Моя мама - за любой кипиш и денег согласие дала. Я просмотрела города, где должны были проходить концерты, увидев бельгийский Гент, я вспомнила, что любимая подружка Аня Лаврова уже несколько месяцев проживает в Брюсселе, а оттуда до Гента - рукой подать. Я предложила ей небольшую фотосессию взамен на ночлег. Аня согласилась. Да, я могла найти недорогой хостел, но честно говоря, я хотела просто на концерт, без лишних трат. А уж погулять с Аней - это отдельное удовольствие, очень мною ценимое. Итак, я получила добро от двух людей и мне предстояло звонить самому главному человеку в моей жизни - мужу. Почему я не позвонила ему первому? Да потому, что не имея денег на самолёт, на концерт и на проживание, просить его помочь с очередным импульсивным путешествием было бы очень нагло, особенно если учесть, что на то время у меня уже были запланированы поездки в Швецию и Хорватию. А он в это время оставался дома работать и присматривать за Ларсеном. Но так так большую часть финансовых затрат я смогла «порешать», мне хватило смелости заявить об острой нужде поехать ещё в одно место, куда стремилась моя бренная душа. Муж, конечно, прибалдел от моего очередного запроса. Я так быстро и слезно тараторила, что его «ну езжай» вырвалось у него лишь для того, чтобы я закрыла свой писклявый рот. (На самом деле, если бы Грейсон не был геем, вряд ли бы муж меня куда-то отпустил.) Шанса отменить решение я ему не дала - уже через 15 минут я купила очень куцые билеты (ночные с пересадками) в Брюссель, туда и обратно за 133 доллара. Я могла найти билеты получше, но, честно говоря, мне было все равно, как лететь, да хоть ухватившись за дрон. 

Билет на концерт оплачиваться не хотел, хоть ты тресни, сайт не принимал карту, сбрасывал, не желал переводить с французского, кроме надписей Greyson Chance и club Charlatan я совсем ничего не могла разобрать. Пришлось снова озадачить Аню, все таки она живет там и знает язык. Аня тоже немного помучилась, но таки купила мне злосчастный билет. Да ещё какой! VIP, с ранним входом и встречей с исполнителем! Именно поэтому я вся была на нервах перед поездкой, ведь личная встреча же! И кстати, вот такой привилегированный билет на концерт стоил аж 43 евро. Помню на Evanescence в Киеве цена такого билета была около десяти тысяч. Цитируя мою маму: «Тяжко бідує Україна.»

Надо сказать, Аня тоже купила себе билет, чтобы составить мне компанию, только обычный, за 15 евро.

Приближение концерта паяло мои платы: я выносила мозг всем, кто со мной пересекался. Клянусь, сны о концерте мучили меня практически еженощно. Слишком много ожиданий доведут кого угодно. Я, как человек не любящий планировать, прямо таки репетировала нашу с Грейсоном встречу. И будучи overдохера креативной, я не придумала ничего лучше фразы «your voice is so hot I wanna fuck it», но сказать ее вслух я бы не решилась хотя бы потому, что Грейсон гомосексуален.

Я нарисовала иллюстрацию, на которой я окружила мультяшного Грейсона любимыми кусочками его песен, и напечатала рисунок на футболке, планируя именно в ней куражиться на концерте. Уже потом я сообразила, что можно было бы подарить ему подобную футболку, но, увы и ах, в мою пустую голову это пришло слишком поздно.

За две недели до вылета муж ежедневно стал напоминать мне, сколько дней осталось до концерта. Его очень веселело, как я бледнею. 

Концерт был назначен на рабочий день и в другом городе, а когда должна была произойти личная встреча с Грейсоном - до или после выступления - было неясно. Аня, человек работающий, ждать меня в машине ночью, пока я буду получать автограф на левую грудь, не хотела. А добираться за полночь из города в город одной - та ещё проблема. 

Шарлатан на мои письма не отвечал, на Анины звонки тоже. 

Но если вы идиот, заведите себе небезразличного головастого друга. У меня такой друг есть. Даша. Она понимала, что мне легче паниковать, чем сесть подумать и неожиданно легко решила мою проблему. Она написала скромное и очень конкретное электронное письмо менеджеру Грейсона, и получила на него вежливый точный ответ: meet&greet будет проходить до концерта. Я не ожидала такой, казалось бы, простой помощи, о которой я даже не просила, а что ещё более стыдно - не додумалась до этого сама. Так что, Даша, я тебя люблю, я знаю, что ты читаешь, ты мой Герой. Я почувствовала себя очень маленькой и бестолковой на фоне всех тех, кто участвовал и поддерживал меня в этом путешествии.
Одна моя подружка летала с мужем в Перу, они останавливались в хостеле, у которого не было крыши, а потом двенадцать часов сидели в камере из-за неполадок с визой, а после к трапу их вели с конвоем. А у меня ж тут ого-го - целый концерт в Европе, как жить, как жить!

То, что встреча с Грейсоном должна была произойти до песнопений, меня успокоило - это значило, что обратно в Брюссель мы возвращались вместе на машинке. Представляя, как я, потная и тупая от счастья, ломлюсь на вокзал в полночь, дабы успеть покинуть страну не за все деньги мира, у меня начинала потеть попа. 

Проблемы решались одна за другой. Я, например, очень беспокоилась, как после паспортного контроля быстро выйти к правильному поезду, купить верный билет и приехать туда, куда нужно. Да-да, у меня плохо со этим всем, когда я одна. Но в предпоследний день Аня сказала, что Дима заберёт меня в аэропорту, за что им отдельный в землю поклон. Теперь мне нужно было волноваться только за то, как я доберусь в обед до Гента, потому что ребята должны были приехать прямо к началу концерта, а мне ведь нужно было быть раньше. Но за сутки до вылета мне пришло письмо с точным временем и программой, meet&greet был назначен на 20:00. С одной стороны Аня обрадовала меня, что мы вместе поедем в Гент на машине, так как она успеет закончить работу и они преспокойно поужинают в Генте, пока я буду выпрашивать автограф, а с другой стороны, она слегка охладела к самому концерту, потому что он должен был начаться в полдесятого в лучшем случае. Но я ведь не справилась бы без неё, о чем я ей тут же и написала. В общем волны переживаний накатывали и отбегали лишь тогда, когда я с головой уходила в другие дела, но потом цунами наваливалась на меня с новой силой. Удивительно, почему я не похудела перед концертом, а только набрала, при том, что еда потеряла для меня всякий вкус, даже самая любимая. Никакой справедливости.

*   *   *

В день вылета, 8 октября, градусник показывал 0 градусов и меня весь день морозило от внешней и внутренней непогоды.

Я собирала вещи и раскладывала их на подоконнике, чтобы Лёва уложил мне их в рюкзак правильно, красиво и плотно, он это умеет, он Tetris God.

Носки есть

Зарядка есть

Бутерброд есть

Фотоаппарат есть

Все самое главное - есть.

Ларсен весь день игнорировал меня, был не игрив и тосклив, отстранялся. Собаки все понимают. Но зато я смогла закончить фотографии с Нелей, ещё хорватские, их можно посмотреть в пред-предыдущей публикации.

Сборы проходили бегло и неспокойно. Лёгкая тревога окутала меня туманом. И мои опасения "оправдали" все ожидания.

Скормив Ларсену телячье ухо, чтобы очередное расставание прошло незаметно, мы с мужем выехали в Борисполь. Вылет был аж в 20:40, но мы вышли в 17:20, чтобы без спешки выпить кофе на заправке и избежать пробок.

Мне нравился мой наряд: узкие синие джинсы, любимые ботинки, теплющий худи с капюшоном приятного кофейного цвета и конечно же, обожаемая мною косуха Wildwood. В своих мечтах в таком образе я встречаю конец света и веду внедорожник по разверзающейся земле. Брюссель обещал +13, сей наряд должен был быть максимально удобным и, так сказать, "по погоде". Но теплый шарф я все же прихватила. Уютно в него закутавшись, я поминутно дергала мужа, сообщая ему, что уже очень сильно скучаю. И все еще сильно нервничаю. Муж, привыкший ко мне за девять лет, равнодушно плыл в пробке.

Мы любим бориспольский Socar, мы всегда там что-то едим и пьём перед каждым вылетом. Вот и на этот раз поддержали традицию. До вылета оставалось чуть меньше двух часов. Я выпила капучино с шоколадкой, надеясь, что последняя включит мой мозг (говорят, шоколад помогает). 

Но дулю. 

Отъехав метров на сто от заправки, я не обнаружила свой айфон. Я забыла его на столе. На заправке. Конечно, как можно заметить большой чёрный прямоугольник на огромном белом столе! Боялась, что Лёва меня катапультирует из машины, но он просто развернулся и погнал обратно. С его телефона я набрала свой номер и какая-то милая женщина сказала, что телефон меня ждёт. Муж только пожал плечами и сказал, что я придурок. В тот день он был необычно мягок и сговорчив.

За нашим столиком сидело пять человек, один из них вертел в руках мой телефон, но он у меня на пароле, все что они смогли увидеть - это лапы Ларсена на заставке. Я поблагодарила случайных хороших людей и умчалась пристыженная обратно в машину. Как ни странно, Лёва почти не злился, такие мои «выбрыки» ему не в новинку. Однажды в зимнюю стужу я выронила телефон в снег и не заметила бы, но молодой человек нашел его и позвонил. Телефон забрали, пришлось прилично вознаградить парня. Лишилась тогда хорошего ужина. На этот раз обошлись малой кровью, даже вообще без крови. Если только не считать ту, которая надолго прилила к моему лицу.

Удачно припарковавшись, мы весело зашагали к терминалу Д, позабыв о казусе с телефоном. Муж был обаятелен как никогда, давал хорошие наставления и по-братски хлопал по плечу. Я допивала кофе и собиралась красиво попозировать на телефон.

- Достань паспорт сначала, - сказал он, - потом все остальное.

Я поковырялась в рюкзаке. Сначала подкрасила губы, причесалась. Потом выудила документ с самого дна, протянула его Лёве и уже обдумывала, какую ножку мне эть! на фото.

Много лет назад бывшая девушка друга моего мужа (сестра жены моей собаки) подарила мне прекрасную кожаную обложку на паспорт - красную в белый горох, сносу ей нет - спустя годы она выглядит безупречно. И чувства мои к этому аксессуару - как в первый день. Но дело в том, что она кочует, обложка эта. С загранпаспорта, на гражданский и обратно. Писать дальше или вы догадались?

Делаю паузу, пытаюсь отдышаться.

В подобные моменты вся жизнь пролетает перед глазами. Стоит ли писать, что у меня похолодело все внутри и сердце остановилось секунд на пять, а потом догналось страшной тахикардией. Одно приятно - я все ещё способна удивить человека, с которым живу.

Такого банального ужаса не было со мной ни разу в жизни. Это ж надо было перепутать паспорта, идиотка!

Лёва схватил меня за руку, и мы помчались обратно в машине. Но мысленно я уже сдалась. Вот чего я боялась все месяцы!

Если учесть, что мы заезжали на заправку и потом возвращались за моим телефоном, можете представить себе, сколько оставалось времени до вылета. Когда мы ехали на бешеной скорости, маневрируя и обгоняя редкие машины, я могла только смотреть на встречную полосу - а она стояла намертво.

Муж почти не ругался, видимо шок от происходящего поверг его в полное безмолвие. Мы оба были Шумахерами в тот момент, только муж выступал Михаэлем на заре славы, а я приняла на себя роль того, что лежит в коме по сей день. Я молчала. Две супер крутые выходки за один вечер, я переплюнула саму себя.

Чем была занята моя голова в эти минуты?

·  А что я Ане скажу? Это ж позор. Она так старалась для меня. 

·  От блин, это ж она пойдёт на концерт без меня. И как это пережить?

·  Дома есть бутылка мерло, напьюсь. 

·  Дома Ларсен, дома хорошо. 

·  Лягу спать, не смывая косметику. Наказание за преступление. 

·  Черт, я же столько в Инстаграме писала о концерте, вот надо ж было так опростоволоситься!

·  Вряд ли я решусь планировать поездку на другой концерт в туре, я только что потеряла 200 баксов. И лет десять жизни. И килограмм волос (почему опять не веса?)

·  О, сэкономлю отпускные. Может Лёва мне новые кроссовки купит, или суши закажет, чтобы утешить. Или будет бить меня веником до изнеможения. Одно из двух.

·  Как я могла так всех подвести?

Вот думала это все и молчала в шарф, приятно удивленная желанием Любимого успеть. 

За 13 минут мы прилетели из Борисполя под наш дом, а живём мы в центре. Пока он бегал домой за паспортом, я сидела на пассажирском и благодарила бога за то, что не имею привычки грызть ногти, иначе сгрызла бы уже по локоть. Лёва прибежал через четыре минуты, что слишком быстро, если учесть пятый этаж, сигнализацию и напуганного Ларсена.

Когда мы въехали в пробку по дороге в аэропорт, я все ещё думала, что спать в тот день буду дома, а не в Брюсселе. Но муж не сдавался, лавируя по полосам и подгоняя соседние драндулеты так, как будто они могли его слышать. Мы были где-то на Харьковском, когда до вылета оставалось около пятидесяти минут,  нас окружали фуры, красные огни тормозов и бесконечные аварии. Веры во мне не было. Во мне не было даже сожаления за потерянными деньгами и несбывшейся мечтой, во мне был только стыд, что я подвела всех, кого подвела. И жаль было, что Лёва так старается для меня, а я дебил.

Когда мы вырвались на финишную прямую и бешеный трафик прекратился, Лёва смахнул каплю пота со лба и «включил спорт». До закрытия регистрации на посадку оставалось 9 минут. Нам вежливо уступали, абсолютно все машины, любого класса, они уходили вправо, оставляя нам чистый коридор. Это было трогательно и по-человечески. Муж сосредоточенно гнал вперёд.

Через пять минут я выскочила под терминалом почти на ходу и побежала вперёд уже своими ногами, не ощущая тяжести рюкзака за спиной. Из глаз впервые брызнули слезы.

На входе очереди не было, мой рюкзак быстро просканировали и я побежала на эскалатор. На втором я уже готова была кашлять кровью. Ах вот зачем ты нужен, спорт! На чекине тоже было пусто. Оставалось две минуты. Дрожащими руками я нашла посадочный билет в Wallet’e телефона и когда меня пропустили, мне уже стало легче. Далее нужно было снять ботинки, куртку и снова предоставить рюкзак на осмотр. Передо мною были сплошь мужчины, национальности не нашей, затрудняюсь сказать какой, похожи на грузинов. Когда они увидели мое лицо, сразу расступились передо мною, как волны моря перед Моисеем. Вся очередь пропустила меня вперёд. Я была затуманена слезами и сердцебиением, но всех поблагодарила на ходу, не замедляясь. Не зашнуровывая ботинки, бросилась к паспортному контролю - там тоже было пусто. Видимо Вселенная хотела меня только припугнуть за неосмотрительность. Девушка на контроле была такой милой и приятной (впервые у нас такую встретила), растрепанной и бледно-красной мне она сказала, что я успеваю «впрыгнуть в последний вагон». Вот тут я уже совсем расслабилась. Но только морально. Физически, все еще не завязывая шнурки, я побежала на свой шестнадцатый гейт, оказавшийся, конечно же, в самом конце терминала.

Посадка на мой рейс шла полным ходом. Встав за хорошо одетым мужчиной в очках, я расплакалась. Слава богу рядом был туалет. Там я дала волю чувствам и набрала побольше салфеток, чтобы как-то скрыть свою истерику. Позвонила мужу, маме, написала Даше, ввела в курс всех сопереживающих. Все выдохнули, при чем громче, чем я. Видок у меня был ещё тот: глаза красные, слезы в ресницах, лёгкие горели огнём, чистые волосы свились в клубок, шарф волочился по полу. Зато паспорт был при мне, я сжимала его так сильно, что аж костяшки пальцев побелели.

Заняв место у окна и привалив себя сверху рюкзаком, уставилась невидящими глазами в чёрное небо. Я не могла поверить, что успела, я не могла понять, как это случилось со мной в принципе. Позвонила мужу ещё раз, сказала, что он мой бог. Меня трясло, очень болело в груди. «Ещё воспаление легких себе этими испытаниями заработаю!» - подумала я. Но это была не самая большая беда. Вы когда-нибудь летали с забитым носом? Я - нет. И больше никогда в жизни не полечу. Я не знаю, что там с сосудами происходит из-за давления, но я впала в нереальную внутреннюю панику. Весь самолёт спал в приятном полумраке, тогда как мою голову, нос и уши кололо тысячей иголок. За 33 года жизни я ещё ни разу не испытывала подобного. Заложенные в полёте уши меня никогда не смущали, сглотнула слюну - вернулась в норму. Но в случае насморка никакие манипуляции не помогают. Ушные раковины чешутся глубоко внутри, где-то там, где оба уха связываться веревочкой. При этом любое прикосновение к уху вызывает нетерпимую тупую боль. Дырки в ушах плотно запаиваются. В носу что-то постоянно щёлкает, похоже на взрывание полиэтилена с воздушными пупырышками. А самое страшное, что при зевании и сглатывании слюны, в голове как будто пищит резиновая игрушка. Кроме шуток. Слух резко упал, я плохо слышала даже свои покашливания. Но что мне оставалось, я взяла себя в руки и решила занять голову чём-то другим. Например, Грейсоном. Захотелось вспомнить, когда же это все началось.

*   *   *

Много лет назад моя подружка, пусть будет Оля, встречалась с мальчиком, например, Артемом (все совпадения случайны). Как-то пятничным вечером я забежала к ним в гости. Мы пили сухое вино, что-то жевали и смотрели ролики на ютюбе. И именно этот, допустим, Артём, показал нам видео-ролик, где милый двенадцатилетний мальчик (Грейсону сейчас, кстати, 21, если что) исполняет на пианино кавер на песню Леди Гаги «Папарацци» на школьном утреннике.

Если вы не знаете этого обо мне - я не меломан, а полная его противоположность. Я не люблю музыку. Конечно же, я переслушала ее очень много до своего совершеннолетия, подкрепляя мелодиями свои юношеские невзгоды и самокопания, но потом музыка стала мне больше не нужна. Не стану спорить, у меня есть свой плейлист и он довольно внушительный, но он практически не пополняется и я в основном затираю до дыр одни и те же треки. Но к чему я веду. Из 100% всей музыки в мире 10% все же способно взять меня за душу. Если я что-то люблю, то слишком сильно и навсегда. Иначе не бывает. Не вспомню точно на скольких концертах в своей жизни я была, но выделю кроме этого только два. О впечатлениях можно прочитать здесь:

http://leopoldovna.blogspot.com/2013/09/prague-2012-bruce-sprinsteen-love.html

И здесь:

http://leopoldovna.blogspot.com/2015/10/emma-shapplin-concert.html

По мелочам я не размениваюсь, на фестивали не хожу, не вижу смысла стоять в последнем ряду, чтобы просто послушать музыку «издалека», я должна быть в первом ряду, с самым дорогим билетом, с самым близким контактом. Иначе все это не имеет для меня никакого смысла. Но так как у меня получилось на этот раз, у меня ещё никогда не было. Но об этом позже.

После кавера на Леди Гагу о Грейсоне заговорили, у ролика - рекордное количество просмотров. На своё шоу его пригласила Элен Дедженерес. Но я не буду шерстить его биографию, это голые факты, которыми я не хочу вас нагружать. Конечно же, он тогда был совсем ещё ребёнком и последующие годы его песни мне не подходили по возрасту и мало что говорили о нем самом. В общем, те песни мне не очень нравились. Он меня даже немножко раздражал своей манерностью. Но я почему-то продолжала следить на ним и за его жизнью. Я смотрела, слушала и терпела. Я даже переживала вместе с ним период, когда у него ломался голос. И то, что проклевывалось в этом ребёнке меня влекло с непонятной силой.

Следующим «движением почвы» для меня стал этот кавер на песню «Crazy»:

https://www.youtube.com/watch?v=iFsiQvXOSpw

Тогда я уже точно поняла, что буду «есть все, что он приготовит». Только ради Грейсона я открывала ютюб почти каждый день. Когда он выпускал новый сингл или клип - был праздник на моей улице. Как человек, равнодушный к музыке, я стоически сносила сыроватые куплеты и нестройные ряды припевов, не перематывая вперед; и потом привязывалась к этим шероховатым, как будто неоконченным песням, которым постоянно чего-то не хватало. Сцепив зубы я всматривалась в его фриковатую манерность, но влюблялась в него все сильней. Очевидным был его поиск самого себя, своего звучания, стиля, своего пути. Нескладные тексты сразу выдавали в нем очень чувственного молодого музыканта, но еще пока не профессионала. Кто ж тогда знал, что его "she” и "girl" были притянутым за уши шаблоном, «обязаловкой», кто ж думал тогда, что в 2017м году Грейсон сознается в том, что он гей. Помню для меня это было сильным ударом (yes I’m the drama queen), и на некоторое время мы с ним «расстались». Я корила себя, что не поняла этого раньше, ведь видела же как он жестикулирует, как отбрасывает челку с лица. Через некоторое время я пришла к тому, что мне в общем-то все равно, какая у него ориентация - мне чертовски не хватало его песен и мы с Грейсоном снова «сошлись».

И с тех пор, как он перестал скрывать, кто он есть на самом деле, музыка, создаваемая им, изменилась: она стала чище, честнее, грубее, но и нежнее одновременно. Она перестала раздражать меня (не смотря на то, что она нравилась мне, я кожей ощущала фальшь), переросла с посредственной подачи в безупречную. Для моих ушей. Странно было вспоминать его первый школьный перформанс. Он стал писать тексты о сигаретах, виски и «another boy». А ещё его любимым нарядом была кожаная косуха и грубые ботинки на шнуровке. Well, boy, I must say - I invented that. Я одевалась так, когда он ещё под стол пешком ходил. В общем, к чему я веду, если бы я была мальчиком и геем, я бы однозначно была такой, как Грейсон. Благодаря тому, что он «вылез из шкафа», я смогла отделить свою симпатию к нему, как к особе противоположного пола от своей страсти к его музыке, голосу, лирике. С тех пор я и его песни - одно целое. Мне близко то, что он поёт. Я уже довольно старая клюшка, бесчувственная, прагматичная и циничная, но лет пятнадцать назад я была такой же эмоциональной, острой, несдержанно-страстной, с горящими глазами и слюной, капающей изо рта. И я слишком хорошо помню, как это - быть юной, горячей и путаться в собственных чувствах. И Грейсон поёт об этом. Лет в семнадцать я даже тексты похожие писала, при чем тоже на английском. С рифмой невпопад, перегруженные деталями и информацией.

Честно говоря, я даже не была подписана на Грейсона в Инстаграме - причину объяснить не могу. Но тем не менее я смотрела его публикации и сторис каждый день. 
Такова краткая история моей привязанности. 

*   *   *

Мы приземлились в Брюсселе, я снова была одна в другой стране. Подобные поездки дивно влияют на мою внутреннюю организацию. Я понимаю, что у меня есть телефон, имеются деньги, что я со всем справлюсь. Я неожиданно для себя самой успокаиваюсь и пускаю все на самотёк, уверенная в том, что со мной не случится никаких форс-мажоров. Я не знаю, почему так происходит и как я подавляю свой топографический кретинизм.

Как только мы сели, я сразу же включила интернет и написала Диме.

В очереди на паспортный контроль я думала только о том, как бы окончательно не заболеть. Последние и последующие сутки я налегала на нафтизин как бомж на боярышник. Капли работали час-полтора, а потом нос снова заваливало цементом. Но мне необходимо было подышать всего один день и довезти своё недомогание обратно в Киев, умирать уже там.

На паспортном контроле меня спросили надолго ли я, где собираюсь ночевать и the purpose of the trip. Ох, я так ждала этого вопроса! Сразу затараторила про Гент, Грейсона и концерт-мечту всей моей жизни. Милая женщина за стеклом поняла, что я очень счастлива и готова проговорить на эту тему хоть целый день, поэтому поспешила поставить печать и, как говорится, «педаль в пол» - отпустила с богом.

По очень грамотным знакам на стенах я легко нашла выход. Пока ждала Диму, успела купить воды и умилиться трём огромным собакам внутри аэропорта. Кстати за день в Бельгии я наблюдала очень мало собак, а традиционного бостон терьера так и не встретила. Возможно, дело было в непогоде и все пушистые сидели по домам, укутавшись в пледы.

На выходе стояла бесконечная вереница Мерседесов-такси и было очень накурено. Я завернулась в шарф и стала выглядывать Диму. Долго ждать себя он не заставил. Я была очень рада его видеть, меня пошатывало и, честно говоря, понятия не имею, как бы я доехала своим ходом в своем состоянии.

Мы сразу заболтались о том, о сём, и я забыла смотреть в окно. Я сразу запрограммировала себя не нагружаться впечатлениями от нового города - я ведь приехала в Бельгию ради Грейсона. Мысленно решила, что вернусь в Брюссель снова, ради проспектов и прекрасной архитектуры, сказочных деревьев, балкончиков, причудливых крыш, очень вдохновенных городских пейзажей, на которые у меня, к сожалению, не было времени на этот раз.

Припарковавшись, мы немного прошлись. Улицы были пустынны, но хорошо освещены мягким персиковым светом. Высокие панорамные окна, которые понравились мне ещё в Амстердаме и здесь вызвали у меня прилив вдохновения, но у меня совсем не было сил. Аня с Димой снимают квартиру в престижном, но спокойном, живописном районе, с расположенным рядом огромным парком.

Аня спала. Дима показал мне, где что и тоже ушёл на покой. Я умылась, выпила немесил, чтобы как-то себя склеить и сидела на диване, слегка ошарашенная необычностью их апартаментов. Сто двадцать квадратных метров европейского счастья. Огромные окна, необычная планировка, будуарная ванная, гардеробная и нетривиальные двери в форме бриллианта. Советую, кстати, заглянуть в мой Инстаграм в сохранённые сторис «Belgium, Greyson», там и двери эти можно увидеть и много другого, чего нет здесь.

Застелив диван шикарной постелью, я нырнула под одеяло. Было около часа ночи. Встать предстояло в шесть - у нас с Аней должна была быть фотосессия, как я уже писала выше. Но к полудню ей нужно было быть на работе и времени у нас было немного. Я перенервничала и вымоталась - сна не было ни в одном глазу. Так всю ночь и проворочалась.

Поэтому, к шести утра, в глухую октябрьскую темень, когда женщина в леопардовом пеньюаре с оранжевой косметической маской на лице тронула меня за плечо, я мгновенно пришла в себя, не задаваясь вопросом, кто я и где ключи от танка. Сама себе поражаюсь, насколько я легкая на подъем - в прямом смысле слова. Я обняла подружку - мы не виделись много месяцев, и сразу пошла в ванную приводить себя в порядок. Мои волосы, вымытые менее пятнадцати часов назад, на которые я сильно «рассчитывала», уже выглядели не очень. А им предстояло «дожить» как минимум до начала концерта. (А там уже хоть трава не расти.) Помыла отдельно челку, это частично спасло ситуацию. Если честно, мне уже было все равно, приключения так приключения.

Аня наносила макияж и завивала волосы, я тоже припудрилась. Мы пили кофе без молока и обсуждали маршрут.

Несмотря на рабочий день, город ещё спал. Было пасмурно и довольно холодно. Я была одета комфортно и тепло, у меня имелся этот огромный спасательный шарф, но, честно говоря, я бы душу продала за шапку. Правда она примяла бы и испортила волосы окончательно.

Мы гуляли в сторону Аниной любимой кофейни Lacrosse.

Брюссель был похож на все мои самые любимые города и не похож ни на один из них одновременно. Я мало что помню, я была увлечена разговором и ошеломлена голыми ногами бельгийцев. Аня рассказывала, что они совсем не мерзнут. А в тот момент не отказалась бы от дубленки. Архитектура не визуализируется, но помню, что мне понравилось все, что я видела. Единственно, что чистота на улицах – сильно относительная.

Практически всегда закрытые двери кофейни в тот день были распахнуты для гостей. Почти все столики были заняты, мы присели за стойку у окна, заказав три капучино. Кафе находится во владении братьев бельгийцев, которые чувствуют себя настолько прекрасно, что работают только в те дни, когда настроение располагает. Иногда в дождь они так и пишут на дверях, что на улице дождь и им недосуг. Причем сами красавцы-братья не часто появляются в своей кофейне (что, кстати, никак не влияет на ее рабочие часы). Мне в тот день 9 октября посчастливилось даже увидеть их за барной стойкой, отбрасывающих чуб назад, за приготовлением кофе. И выпить сей божественный напиток, так сказать, «из-под ножа» прошеных профессионалов. Но я шучу, прекрасное место, вкуснейший кофе, велосипед на стене и какие-то таинственные звери на плитке на полу.

Мы сделали несколько кадров, и пошли дальше. Вернее вернулись к Аниной машинке и порулили в город. 

Я вот сейчас пытаюсь вспомнить, что я видела сквозь окна их маленькой BMW, но в голове полный туман. Меня пошатывало от диссонанса между приболевшей усталостью и приливом адреналина. Брюссель случился у меня бегом, галопом, без названий и точно очерченных воспоминаний.

После капучино мы поехали фотографироваться и завтракать в кафе Robinet. Там мы ели сандвичи на пяльцах - очень необычная подача, согласитесь. Я ленилась, ни одного кадра на камеру в заведении сделано не было. Я планировала не растрачивать силы - впереди маячил радостный стресс и более 24 часов на ногах. Пока мы с Аней и Димой были вместе, я щелкала затвором камеры практически только в их сторону.

Погода не баловала нас своей благоприятностью, холодный ветер с дождем стократно, конечно, не усиливались, но определенный дискомфорт несли. Поэтому мы фотографировались мелкими перебежками. Больше всего мне понравилось во Дворце Правосудия. Монументальное, необъятное здание, которое все никак не достроят, не смотря на то, что оно является важняцким символом города. Мусор по углам и граффити разочаровывали, но дворцовых достоинств не умаляли. Я и сама там сфотографировалась на телефон, и ребят заставила на ступеньках целоваться для снимков.

На улице полил дождь, ребята спрятались под зонтом, я надела на себя дождевик с собачками (выглядела крайне нелепо), но мы смогли сделать еще пару кадров. Как жаль, на моих очках не было дворников, а Ане нужно было бежать на работу.

Покажу вам мои любимые кадры нашей бельгийской love-story:

Если бы у нас было чуть больше времени, чуть меньше дождевых капель падало бы нам на головы, мы бы таких красивостей еще наснимали! Но увы и ах, рабочий октябрьский день.

Мы приехали к Ане под офис. Ребята рассказали мне, в какую сторону центр, где шоппинг, как найти Старбакс, отдали свой зонт и мы разошлись каждый по своим делам, договорившись встретиться здесь же к шести вечера. Я отдала Диме тяжелый рюкзак, оставив себе только сумку-шоппер с необходимыми мелочами, деньги и камеру.

Я отметила точку на карте и решила гулять не сильно далеко. У меня было всего шесть часов.

Для начала - несколько фотографий, сделанных во время общей прогулки:

Этот балкон - просто разрыв сердца. Наверное за ним скрывается квартира моей мечты:

Дворец Правосудия:

Кстати, вместе своего вышитого Тревел Беара я решила возить в путешествия крошечного бостон терьера, что более логично и удобнее в десять раз. Правда есть и минус: утром я очень долго его искала в своих вещах и была уверена, что он остался дома. У маленького размера чего угодно есть свои достоинства и недостатки. 

Брюссель выливал из неба воду, зонтик то и дело выворачивало наизнанку. Сначала я решила пройтись по торговым улицам, желая купить шапку. Зашла в несколько магазинов, но бесконечное складывание мокрого зонта и километровые очереди на кассах сильно меня напрягали. Было принято решение покрепче завязать шарф узлом вокруг моей дурной головы, которая еще в Киеве отказалась брать с собой шапку в город, где было +13 градусов. Надо сказать, +13 таки было, но кто ж знал, что у бельгийцев это совершенно другие +13.

Город отовсюду манил прилавками, вывесками, вафлями с клубникой и кофеином. Я ко всему относилась совершенно равнодушно. У меня были деньги. А когда у меня есть деньги, у меня нет нужды их тратить. Мне не хотелось исчерпать все свои силы на примерки, я захлебывалась нафтизином и думала лишь о том, что до встречи с Грейсоном оставалось менее восьми часов.

Это была первая поездка, где я не купила ни одного предмета, нужного или нет, ни одного сувенира или банальной открытки. Даже магнит с писающим мальчиком я сняла с папиного холодильника после его смерти, перевесив на свой. Папа посмертно сохранил мне 5 евро.
В основном я фотографировала архитектуру и витрины - два мои самых любимых фото-направления в путешествиях. Но фотографии получались не такими, какими казались мне через видоискатель. Солнце прыгало туда-сюда, его лучи смешивались с дождем, создавая световую какофонию, из-за которой все казалось то слишком бледным, то чересчур плоским. Это выматывало меня, и я мало снимала. Обратите внимание на бедное количество снимков из этой поездки.

Возле этого прекрасного дома я засиделась на качельке, пыталась записать видео о своих треволнениях, но говорить в нос под порывами ветра не так-то просто, поэтому все видео сконфузились и вам никогда их не увидеть.

Нагуляв километры, решила прерваться на обед. Скорее всего, я бы даже забыла поесть, но у меня на пути вырос ресторан Avocado Show, в который мы не попали в Амстердаме прошлой зимой.

На этот раз мне повезло. Заказала капучино и панкейки со стевией, авокадо, кленовым сиропом и голубикой. Блюдо было очень большим, первый блин я съела с удовольствием, второй долго возила по тарелке, но таки впихнула в себя, а третий с радостью разделила бы с врагом, но все враги остались в Киеве.

Подзарядившись калориями и мыслями о предстоящем, набравшись сил, снова пошла бродить улицами, рассыпая крошки, чтобы не забыть дорогу к Аниному офису.

Наткнулась на какой-то отель с очень ярким двориком в желто-голубых тонах, залипла на минут пятнадцать. Какую красивую съемку можно было бы там провести!

Если быть предельно честной, я вообще не гуглила Брюсель на предмет мест для туристов. Что такое шесть часов в городе, когда холодно и ты приболевший? Я решила импровизировать (в основном, я так и поступаю всегда, потому что планирование - это не мой конек). Удивительно, что я все-таки забрела при этом на главную площадь города - Гранд Плас. Готические здания, разукрашенные золотом, блестели под солнцем. Толпы туристов шумели как рой пчел, поэтому я поспешила убраться вглубь, насладившись великолепием архитектуры на скорую руку.

Мало собак - это не мое, мне надо много собак, а еще лучше - бостонов побольше. Но бог уберег меня от ненужного стресса.Чуть ли не единственный пёс, попавшийся мне на глаза:

Вот сейчас очень жалею, что не купила эту рыбу с вагиной и ногами:

Кафе для меня. Я с удовольствием выпила бы там пару бокалов шампанского, но такого шила в заднице, как в тот день, в моей заднице еще никогда не было.

Очень мало на моем пути было интересных скульптур и памятников, а я люблю их в последнее время. Вот эта ?кошечка? - единственное, что меня зацепило:

В парках Брюсселя было желто и лиственно, очень уютно для чтения за чашечкой кофе. И в параллельной реальности, где было солнечно и меня не ждал Грейсон, я очень даже присела бы на одну из лавочек и читала бы "Куда приводят мечты". Но в моей реальности мои мечты вели меня куда угодно, но только не на лавочку сидеть спокойно, созерцая.

На удивление я не потерялась, всегда понимая без карты, как мне вернуться обратно к месту встречи. Ближе к шести вечера я решила взять с собой горячего чаю и выдвигаться к Ане. Чай вместо кофе был очень верным решением - аж глаза открылись.

Дима приехал вовремя, а вот Аня немножко задерживалась. Зато я успела причесаться и подкраситься, создав дикий хаос на заднем сиденье.

Оставалось менее двух часов до исполнения мечты. Меня немного лихорадило сразу по двум причинам, но организм бодрился и понимал, что упасть в обморок можно будет только в Киеве, когда я сяду на пассажирское сиденье рядом с мужем.

Мягкая дорога в Гент прошла почти незаметно, пробки быстро рассасывались. Синяя мгла опустилась на трассу, огни засияли ярче. Чем ближе мы подъезжали к городу, тем сильнее увлажнялись мои ладони. А вера в происходящее все не приходила.

В 19.45 мы были на месте. Дима уехал обратно в Брюссель, Аня ушла на ужин с какой-то своей знакомой. Мы договорились встретиться уже в клубе во время концерта.

Я вышла из машины, воздух был неподвижным, но довольно холодным. Закутавшись в шарф, я пошла в сторону клуба Charlatan.

Боковым зрением я заметила, насколько Гент уютный и симпатичный. Остановилась возле галереи с шикарными скульптурами, которых мне так не хватало весь день. Я даже могла сделать несколько кадров в виду прекрасного освещения и больших окон, но ноги понесли меня дальше. Мне не терпелось.

Под Шарлатаном уже собралась скромная кучка людей. Все стояли у входа, а я стала у дверей-роллет, уверенная, что именно через них будут запускать фанатов.

Я так волновалась, что даже мерзнуть забыла. Разглядывала "конкурентов": девочек-подростков и явно не гетеросексуальных парней. Вторым завидовала по понятным причинам. Среди всех я была самой старой. Я подслушивала, насколько позволял мне слух, но никто не говорил о концерте, все щебетали о чем-то своем, будто бы они пришли сюда выпить чашечку американо с молоком, а не увидеть Грейсона. А у меня внутри все переворачивалось. Если быть точнее - переворачивались блины со стевией и авокадо. Я стояла рядом с клубом, в котором прямо сейчас находился Грейсон, это совершенно не укладывалось в моей голове. Все внутри холодело. Время тянулось так медленно, что хотелось выть. Периодически из дверей клуба кто-то выходил и я глаз не могла оторвать от этого человека, смотрела ему прямо на дно души. Возможно, он только что с Грейсоном пил пиво или проверял звук, слушая, как тот распевается. Я вся была один сплошной комок нервов.

С небольшой задержкой роллета загремела и поднялась, обнажив простой вход с деревянной дверью. Я стояла под нею самая первая, в то время как все остальные выстроились в очередь, очевидно, на служебный вход. Я и зашла первая, и печатку на запястье, естественно, получила тоже первой. Именно так должен был начаться концерт для меня.

Зайдя внутрь, сразу поняла, куда идти. Клуб оказался крошечным, уютным, освещенным красными лампами. Задник маленькой сцены был завешен тканью с надписью Portraits. Самой первой я зашла внутрь и сразу стала под сценой ровно по центру. 

Я страшно нервничала и не могла поверить, что совсем скоро увижу его, услышу его, обниму. У меня дрожали колени. Этот харизматичный ребенок вывернул мне всю душу. У меня, Овна, со Львами полная душевная совместимость. 

Постепенно клуб заполнился людьми. Многие девочки были настолько юны, что пришли в сопровождении матерей. Я была очень удовлетворена своим одиночеством в толпе, мне никто не был нужен, чтобы разделить эту радость со мной. Я настолько сосредоточилась, что вряд ли кому-нибудь удалось бы меня отвлечь, не получив в зуб.

Вдруг на сцену, незаметно проскользнув сквозь толпу, мнущуюся от ожиданий в темноте, выскочил человечек в джинсовой рубашке и, роясь в проводах, сказал в микрофон невзначай, как бы между прочим:

- Hello, how you doing tonight?

И это был Грейсон. Ошарашенная его непосредственностью толпа безмолвствовала. Потому что он начал свой вечер так, будто месяц назад он создал группу и решил выступить в киевском "44" за 50 грн вход. У меня просто упала челюсть, я как будто отключилась. Неужели это он и я здесь, и вот он на расстоянии вытянутой руки? 

Сцена озарилась от его улыбки. 

Я совсем не могу вспомнить, что он нам говорил, все размыто. 

Потом он ненадолго пропал и к нам вышел его менеджер. Он попросил нас выстроиться в очередь на meet&greet. Я оставила свою холщовую сумку прямо под сценой, чтобы после сессии она была поводом протиснуться между всеми и встать на свое прежнее место самой преданной фанатки. 

Очередность не имела для меня никакого значения, я была не прочь оказаться рядом с ним последней, чтобы у меня было время успокоиться.

Все время в очереди я глаз с него не сводила, надеюсь, не прожгла дырку в его дорого валютной рубашке. А молодежь передо мною и позади меня болтали о чем-то отвлеченном, сидели в телефонах и, казалось, напрочь забыли, зачем пришли в Шарлатан. Это поражало меня до глубины души, как так? 

Грейсон очень тепло принимал всех своих фанов, был очень внимателен, его улыбка, настолько искренняя и естественная ни на секунду не давала усомниться в том, что он счастлив видеть всех-всех своих поклонников. 

Моя очередь приближалась. У меня волосы вставали дыбом на затылке. Если бы он не был геем, я бы решила, что он смотрит мне на грудь, но, увы - он заметил мою футболку: пять раз его глаза останавливались на мне. 

И вот я следующая. Сердце в пятки. 

Отдала телефон менеджеру, чтобы он сфотографировал нас вместе. Такой хороший менеджер - всех фотографировал.

И вот я выползаю на сцену...

- Hey how are you? Is that me on your t-shirt? - улыбается Грейсон, разглядывая рисунок.

- Yeah it is, I draw it myself! - отвечаю я, теряясь к чертям и снова выпадая из реальности.

- You look a lot like me! - смеется он, имея ввиду мой прикид.

Обнимает меня.

Все еще находясь в его объятиях, отвечаю на вопрос как меня зовут и признаюсь, что близка к сердечному приступу. Он высокий, Грейсон высокий и очень худой. Держу его за талию, смотрю в линзу своего айфона, не соображаю ровным счетом ничего. Грейсон. У него ласковый голос. И длинные пальцы. Потому что он играет на клавишах. И довольная улыбка ребенка, на все 32 зуба. 

Схожу под сцену, занимаю свое место, наблюдаю, как он приветствует маленьких девочек в кедах и клетчатых рубашках. А мне 33, Грейсон, есть тут кто, кому больше? Точно нет. Только равнодушным спутницам-мамам. Смотрю в оба, читаю эмоции, жалею, что не понюхала его. 

Он очень рад всем, кто к нему подходит. Даже тем, кто выглядит сомнительно. Я смотрю на него так, как будто записываю видео на жесткий диск, чтобы не забыть. Не забыть ни одного поворота головы, ни одного движения, чтобы все запомнить. 

Когда фан-встреча с поцелуями окончилась, он сел за клавиши и спел нам очень нежную, трогательную песню, новую, которую никто из нас еще слышал. Казалось, весь зал перестал дышать на три минуты.

После он снова исчез за дверью. Ошеломленные волшебной композицией, мы даже не среагировали на то, что он убежал. Но потом очнулись, возбужденно зашумели, ожидая его возвращения.

На сцену вышел Даниэль, патлатый гитарист Грейсона. Он что-то настраивал, сверял и пробовал. Оставил на сцене трэк-лист с очередностью песен, который мы сразу же бросились рассматривать, чтобы знать, когда расслабляться, а когда придерживать брюки, чтобы из них не выскочить. Я тоже список сфотографировала, не без этого.

Дэниэль играл на гитаре и это, кстати, тоже было очень приятно слушать. Наверное предвкушение действует таким образом. Шучу, играл он очень недурно.

Повторно он выбежал на сцену так же неожиданно, но уже в образе. В мартинсах на толстой подошве, черных джинсах, в бомбере с надписью Greyson на груди и Portraits - на спине.

Гитарный проигрыш Даниэля как нельзя лучше подходил под выход Грейсона, я никогда не забуду, как он выбежал на сцену, как он танцевал спиной к толпе, хлопая. Все просто взвыли. Очень выгодно быть геем, тогда все твои: и парни и девушки. Потому что парни не постесняются прийти на шоу, а девочкам плевать - если они влюблены, они придут, даже если ты в них не заинтересован.

Все, что он делал на сцене - был стопроцентный хит: как он двигался, как касался микрофонной стойки, как пел. Это было настоящее шоу. Ему не нужно было никаких смен костюмов или павлинов, бегущих на заднем плане, он один нес в себе сумасшедшую энергию и ритм, и секс. От него невозможно было оторвать глаз. Я снимала на телефон и камеру, и жалею, что иногда я все-таки прерывала видео. Потому что я пересматриваю их почти каждый день, это было что-то невероятное!

Он стоял не просто рядом, он стоял слишком рядом. Я могла рассмотреть царапины на его кольце, его щетину, белые зубы и много чего другого, более интересного. Сцена возвышалась над полом сантиметров на пятьдесят, и я все время билась коленями об уголок (в Киеве очень долго  не могла понять, откуда синяки и еще дольше оправдывалась перед мужем).

Грейсон отлично поет вживую, работая голосом в разных диапазонах, он не переставал удивлять все выступление. Особенным удовольствием было так же и то, что я знала наизусть всю его лирику. Подпевала до хрипа его песням, забыв о простуженных легких и заложенном носе.

Мы часто встречались с ним глазами, потому что я в принципе никуда больше не смотрела, весь мир развалился, как стена домино, я вся превратилась в слух и в созерцание.

Песня «Timekeeper» навсегда останется для меня гимном того дня. Мне посчастливилось  получить от Грейсона максимум внимания. В песне есть фраза «I want more more». Когда он спел эту строку, он наклонился ко мне и, глядя мне в глаза, сказал в микрофон: «Now I see what I want more more»... Ну что я могу сказать? Независтливые девочки-бельгийки подхватили меня под руки, потому что я собиралась упасть в обморок. Мудрый пацан, не смотря на ориентацию, он знает, как свести с ума противоположный пол! Девочки просто взвыли и кричали мне, что я very lucky, причем они за меня действительно радовались. Европейская доброжелательность, етить-колотить.

Не прошло и минуты, как случилось еще одно счастье. Грейсон взял у меня телефон и спел мне на фронтальную камеру. Все время пока он пел, я стояла бездвижно с глазами-блюдцами, пока девочки прыгали вокруг меня в истерике. Да, он делает так на всех своих шоу. Но он взял мой телефон. Причем у меня даже есть видео, как он забирает его у меня. Описать свои ощущения я затрудняюсь. Я люблю быть исключительной, ценю внимание к своей скромной персоне, но это! Это ж вообще. Литературно описать свое состояние не получится. Я обалдела от счастья и гордости, вот и все. И вспотела с головы до ног. Я готова была танцевать и слушать его всю ночь. Напрочь забыла о том, что утром мне лететь в Киев, такого прилива сил и энергии человек при трезвом от алкоголя и наркотиков уме не чувствовал еще никогда!

А потом он сыграл еще одну песню, нам неизвестную, еще более трогательную из-за сокровенных мыслей. И, слава богу, я засняла эту песню от начала и до конца, потому что я не могу ее наслушаться. Безупречная композиция.

Потом Грейсон убежал переодеться и вернулся к нам уже в образе аниме: в рубашке с непонятными рисунками, широких брюках в полоску и огромных бутсах на платформе. Отдал дань своим любимым фанатам из Азии, отдал.

Во время исполнения песни «Shut up» на фразе «Your style, your arms, wrapped in leather, makes me want you forever» девочки с двух сторон показали пальцами на мою косуху и даже немного приобняли меня за плечи. Какая-то дружба народов получилась. Это было очень мило и непривычно. Никакой зависти, сплошь дети цветов, мир, Грейсон, жвачка. 

Я как всегда светилась от радости. Ярче собаки Баскервилей. 

А потом Грейсон спел мою любимую "Stand" и я плакала. Позже он снял рубашку и от него шел пар. А под нами всеми можно было мыть пол без воды.

Мне хотелось, чтобы концерт длился вечность, чтобы он спел все свои песни, не вошедшие в альбом, у меня было еще столько сил... Но программа подходила к концу.

Закончил выступление он так же мгновенно и неожиданно, как и начал. Последний аккорд, поклон, улыбка. Снял короткое видео визжащей толпы на свой айфон и скрылся за дверью. Больше на сцену он не выходил. Не представляю, сколько сил уходит на подобное выступление. Скорее всего, у него той же ночью должен был быть перелет, так как 10 октября он давал выступление в другой стране, если я не ошибаюсь.

Толпа рассосалась, и мы с Аней сразу нашли друг друга.

Кажется, у меня горел мозг, в таком экстазе я была. Аня сказала, что таки да, Грейсон очень горяч и интересен.  Поначалу она с кем-то переписывалась, но потом одна из песен привлекла ее внимание, и она спрятала телефон.

В клубе резко никого не стало. Мы вышли на улицу, я даже не заметила, как прохладно там было. Потому что мне было жарко.

Дальше все происходило очень быстро. Мы с Аней зашли в паб по соседству, потому что Дима еще был в пути. Сели на баре и выпили по клубничному коктейлю. Алкоголь совсем не взял меня, послеконцертная эйфория счастья его отторгала. Зато мы немного поболтали, поделились впечатлениями, особенно я. У меня были расширены зрачки, со стороны могло показаться, что я не пройду тест на наркотики, если мне придется его сделать. Но я была чиста, просто это был лучший концерт в моей жизни. Я была влюблена в его музыку, в его голос, это чувство дало мне непостижимый электрический заряд и разогнало кровь.

Совсем не помню, как мы допили коктейли, рассчитались и сели в машинку. Я настолько была взбудоражена, что происходящее вокруг меня казалось ненастоящим.

Мы договорились, что ребята отвезут меня сразу на автобусную станцию. Потому что ехать к ним, спать два часа, а потом двумя транспортами, или того хуже - на такси, добираться до Шарлеруа мне не хотелось. К тому же сна у меня не было ни в одном глазу.

Билет на автобус мы купили онлайн, я сохранила его в телефоне, все было легко и просто.

Чуть за полночь мы приехали на станцию. На улице моросило и дул дикий ледяной ветер. Но мы с Аней все-таки смогли сделать парочку совместных фотографий, подталкиваемые ураганом со всем сторон.

Внутри станции было светло, спокойно и хорошо. Ребята объяснили мне, что и как, мы тепло попрощались, и они уехали спать.

Я нашла себе идеальное место с розеткой, поставила телефон на зарядку, словила быстрый бесплатный wi-fi и собралась удобно сидеть. Выложила и подписала самые главные фотографии и видео с Грейсоном в Инстаграм, опубликовала все сторис до конца. В общем, проделала всю ту работу, которую инста-блоггеры неделями разгребают. Я люблю временную уместность, с этой радостью нельзя было тянуть.

Я сидела на корточках, подперев стену спиной, улыбаясь во весь рот. У меня был хаос на голове, я раз десять вспотела и высохла, косметика на лице была уже около восемнадцати часов. Я не ела около десяти часов и мне не хотелось. Мне не нужен был даже кофе, я ощущала полный комфорт.

Грейсон выложил в свои сторис то самое видео, которое снял напоследок и я там появляюсь дважды. Этим он подвел жирную черту под моей бельгийской поездкой. Мне было плевать на все, даже на то, что я окончательно простудилась. Это было идеальное приключение! Сколько прекрасных моментов подарил мне этот день!

В час ночи я все еще не устала улыбаться и абсолютно не хотела спать. Жалела только об одном, что не купила никакой футболки или свитшота с логотипом Грейсона. Они были в Шарлатане, только я за своими нервами не заметила их.

К часу ночи с хвостиком ко мне подошел охранник и сказал, что станция закрывается до отправки первого автобуса в 3.30 утра. А это как раз был мой. На улице стояла не просто черная ночь и собачий холод, за дверью располагалась Европа, где никто не работает даже в субботу днем, не то что ночью. Моему возмущению не было предела.

- Простите, я что, должна замерзнуть насмерть на улице? - здесь пишу на русском, но с охранником я говорила на английском. Который от злости вспомнился весь от артиклей до сложных речевых оборотов.

Охранник разводил руками, подозвал даже своего коллегу, чтобы разводить руками вместе. Негодования мне хватило на двоих и еще оставалось на маленькую группу людей. Я напомнила им, в какой стране мы находимся и что в это время суток здесь ничего не работает, а на улице тем временем конец света. Но они были непреклонны.

Пока мы шли к выходу и ругались, к нам на встречу шли парень с девушкой. В их глазах я заметила точно такое же беспокойство. Решила послушать, что же они расскажут охранникам. Их разговор повторил мой слово-в-слово. В общем, таких как я было много.

Но нас таки выпихнули за дверь. Там стоял невысокий дорого одетый мужчина мусульманской внешности. По всей видимости, с этими молодыми ребятами он был уже знаком. Мы стали в круг, беда мгновенно объединила нас в одну компанию - совершенно чужих людей. Я быстро и грамотно затараторила на английском (сама себе удивилась). За секунду нашли общий язык. Бородатый дядя больше улыбался, чем поддерживал разговор, а вот со студентами из Манчестера мы подружились и болтали без умолку. Непогода уже была нам не страшна. Брендон предложил поискать в округе какой-нибудь хостел и нагрянуть туда.

Через пару минут я и трое незнакомцев шли вместе в ночь, разыскивая тот самый хостел. Страшно ли мне было? Ни капельки, в те часы я могла горы перевернуть, ничто не могло меня напугать.

Хостел мы нашли. Внутри кипела жизнь, в зале галдели постояльцы, на рецепции присутствовал чуть ли не весь персонал. Обстановка просматривалась через стеклянные окна в пол. Но двери были заперты. Мы стучали и махали руками как пингвины из мультфильма "Мадагаскар". Никто на нас не реагировал, мы почувствовали себя призраками. Ну, точно кино.

- Do you think they think we are homeless so they ignore us? - спросила я у ребят, - в конце-то концов, на мне куртка за шестнадцать тысяч гривен!

Я разозлилась и обошла здание с другой стороны, желая обратить на себя внимание гостей хостела, а не персонала. И меня заметили. Парень пальцами показал мне на вход, а я пальцами ему ответила, что там закрыто и нас не замечают. Можете себе представить, какие там были пальцы.

В итоге я все разрулила и нас впустили. А мы уже начинали коченеть. Оказалось, окна были зеркальными изнутри, нас просто не было видно. Идиотская ситуация.

Мы были готовы заказывать еду и напитки, лишь бы иметь возможность переждать здесь пару часов до открытия станции. Персонал был очень вежлив и учтив, только кухня и бар давно закрылись. Но нам разрешили расположиться за столиками. Это было очень гостеприимно, особенно учитывая факт, что они на нас не зарабатывали ни копейки.

Мы с ребятами проболтали два часа, практически не прерываясь. Они искренне смеялись со всех моих шуток, это было так приятно! Я нехило подтянула язык. О чем мы с ними только не говорили! Оказалось Сара знает, кто такой Грейсон и мы очень долго и шумно обсуждали эту тему, смотрели мои фотографии, слушали его песни, этот sharing был совершенно неожиданным, но таким необходимым. Немножко побродили по хостелу. Хостел был желтым, иначе быть не могло. Честно говоря, стоит запомнить это место и селиться там во время следующего приезда. Потому что желтый хостел, понимаете?

Потом я показывала им Ларсена и снова получила мощный фидбэк от Сары: оказалось это ее любимейшая порода и дома, в Англии, она частенько присматривает за соседским стареньким бостоном, никакой ситуативной лжи - она показывала фотографии. После оказалось, что мы с Брендоном родились в один день, долго разглядывали паспорта друг друга, не веря своим глазам. Говорили о Зеленском, о брексите, о жизни в целом. Парадоксально, что единственная тема, которой мы  так и не коснулись -  это Брюссель, и слава богу, ничем толковым в этой сфере я не смогла бы поделиться; за прошедший день мне запомнились только Аня с Димой, двери их квартиры, дождь, блины с авокадо и Грейсон Ченс.

Время пролетело очень быстро. В 3.15 мы вышли в ночь, раскланявшись перед персоналом.

Когда мы подошли к станции, наш автобус уже ждал нас. Уточнив направление и показав QR-коды билетов, мы получили одобрение и заняли свои места.

Перед тем как крепко заснуть, заключив в объятия рюкзак мужа, я даже нашла в себе силы сфотографировать Сару и Брендона на память:

Сразу после все тело отпустило от переживаний, мне оставалось только доехать до аэропорта и сесть в самолет, а это было уже совсем не сложно. Я отключилась.

Через полтора часа меня разбудил Брендон - мы прибыли в Шарлеруа. Собрать голову было крайне тяжело, я с трудом подняла веки. На полном автомате надела шлейку рюкзака на плечо и вошла в терминал. На часах - 5 утра. Особо не напрягаясь изучением табла вылетов, я показала check-in сотруднику аэропорта и он сразу указал мне путь. С ребятами попрощались очень легко и непринужденно. Без очередей и проблем, и даже без паспортного контроля минут за пять я вышла к своему гейту. Удивленная отсутствием формальностей, я поинтересовалась у кого-то из персонала, не пропустила ли я каких-то проверок. Оказалось, когда летаешь по Европе, формальности не нужны. Эх, Украине до подобных перемен еще миллион лет шагать.

У меня не было сил ни на Дьюти Фри, ни на поиски туалета, что бы смыть наконец-то косметику и увлажнить лицо кремом, я просто легла навзничь на стулья, подложив рюкзак под голову, и уснула на целый час.

Не могу вспомнить, как села в самолет и как летела. Помню только, что меня бросало из сна в явь и обратно, в ушах трещало от давления так, что искры сыпались из глаз. Я четко понимала, что дома слягу.

В Дьюти Фри Кракова я очень вкусно позавтракала овсянкой с йогуртом, фруктами и миндалем, запив это все невероятнейшим капучино. Никогда мне не было так вкусно в аэропорту! И это не смотря на заложенный нос, тяжелую голову и полное равнодушие ко всем вкусам. 

В самолете на Киев я совсем превратилась в разваренную галушку. Мне уже не нужно было ни за что беспокоиться, только о записи к врачу - я практически ничего не слышала, как оказалось позже, я повредила нерв в голове и после еще десять дней пила дома гормональные кортикостероиды - третий перелет с заложенным носом добил меня окончательно. Дома я таки расклеилась и надолго приняла полутрупное положение.

Я отсутствовала менее сорока восьми часов, эти сутки и половинка перевернули мою жизнь. Мне не просто есть что вспомнить, я счастлива!

PS: Damn, I'm so proud I hugged this guy!

https://www.youtube.com/watch?v=WrcN9m4tgFQ